Ильич не из учебника: Как наша культура влияет на наши представления о Боге

Ильич не из учебника: Как наша культура влияет на наши представления о Боге

Андрей Зорин  — о культурных представлениях подравшихся механиков, мужских слезах в Турции и в Советском Союзе и роковой ошибке любителя Хемингуэя

Записала Ирина Калитеевская

Публика на «Дне американской чести», организованном сторонниками президента Ричарда Никсона. 1970 год © David Fenton / Getty Images

Кому принадлежат наши чувства, эмоции и переживания? И что дает нам основание обсуждать, что чувствовали и что испытывали давно умершие люди?

Сам вопрос о том, что чувствовал человек, ушедший сто, двести или больше лет тому назад, может показаться совершенно некорректным: откуда мы знаем? В то же время, когда мы рассуждаем об истории, мы так или иначе говорим о мотивах поступков разных персонажей, обсуждаем их эмоции. Мы говорим: «Наполеон хотел того-то», «Петр I думал так-то» — эта тематика в историческом разговоре оказывается практически неустранима. Поэтому, не обсуждая эмоциональный мир людей прошлого всерьез, мы просто механически, часто бессознательно, подставляем в их душевные переживания свои собственные представления о том, что они должны были бы чувствовать и какие эмоции могли заставить их так себя вести. Чтобы этого избежать, нам необходимо выработать какие-то проверяемые и осторожные процедуры реконструкции.

Всякая человеческая эмоция основана на специфических парадоксах. С одной стороны, испытывая те или иные чувства, человек уверен, во-первых, в том, что они возникли у него мгновенно и спонтанно, и во-вторых, в том, что они принадлежат ему, и только ему, что они являются его индивидуальным достоянием. С другой стороны, мы хорошо знаем, что эмоциональная реакция человека достаточно предсказуема. Человек примерно знает, что он будет чувствовать в той или иной ситуации, и, общаясь с другими, исходит из гипотез о том, что чувствуют (или почувствуют) они, — гипотезы эти, как правило, подтверждаются, хотя и не всегда. То есть мы имеем представление о том, что тот или иной человек должен почувствовать в тех или иных ситуациях при тех или иных раздражителях.

В практике американского психолога Теодора Сарбина  Теодор Рой Сарбин (1911–2005) — профессор психологии и криминологии Калифорнийского университета. Имел прозвище Мистер Ролевая Теория. проанализирован такой любопытный эпизод. Одного американского механика отвели в полицию, поскольку он ударил другого американского механика по голове гаечным ключом. В полиции он сказал, что находился в ярости, поскольку тот оскорбил его, показав неприличный жест. Весь этот эпизод продолжался несколько секунд, а может быть и меньше. Но за ним стоит целая толща фундаментальных культурных представлений. Во-первых, нападавший был уверен, что продемонстрированный жест был обращен к нему и является оскорблением. Откуда он знал, что этот жест неприличный? Как он понял, что его хотели оскорбить, а не, например, рассмешить? Во-вторых, он знал, что правильным ответом на то, что он прочитал как оскорбление, является агрессия. Это тоже не очевидно: можно же не обратить внимания, самому показать неприличный жест в ответ или сделать еще что-нибудь, например вызвать на дуэль. Но в его арсенале на этот случай уже был адекватный ответ — удар гаечным ключом. В-третьих, он знал, что эта его мгновенная и спонтанная эмоция является смягчающим обстоятельством. И что если сослаться на нее в полиции, то наказание, вероятно, будет меньшим. И так далее.

Связанные вопросы и ответы:

Что означает "Ильич не из учебника"

Надо сказать, что и здесь, в определении этого понятия также царит полнейшая неразбериха. Христианское понимание духовности существенно отличается от светского, то есть секулярного или мирского. Как говорит преподаватель Сретенской духовной семинарии В.П. Лега, духовность – это « есть проявление целокупного единства сущностных черт человеческой природы – разума, свободы, творчества, красоты ». Духовность – это стремление человека к высшим духовным ценностям, то есть стремление к Богу. Бог есть дух, и каждый православный христианин знает, Кто есть этот дух. Первый и самый главный признак – это любовь, но не только она.

Здесь можно усмотреть и другие свойства – премудрость, справедливость, правду, святость, чистоту. Быть духовным человеком – значит тянуться к этим высшим ценностям, признавать их за истину, благо, добро, красоту. Невозможно вывести понятие духовности из материальной составляющей жизни человека, и в этом смысле становится очевидной неразрывность уз культуры и религии. Развитие культуры осуществляется под непосредственным воздействием религиозного вдохновения. Культура сакральна и в общественной жизни выражается религиозным искусством, богословием, особым – «духовным» образом жизни. Являясь плодом человеческой деятельности, культура проистекает из веры человека в объективность Истины, Блага и Красоты.

То есть речь идет о Боге, Который есть Истина и Любовь, поэтому истинная культура – это всегда следствие веры человека в Бога, преклонения и служения Ему. Отсюда можно сделать вывод, что под духовностью в православии прежде всего понимается чистота души, свобода от страстей, которая позволяет стать причастным Самому Богу. Выражается эта чистота души в действиях любви человека по отношению ко всему окружающему. В этом отношении можно согласиться с религиозным и политическим философом Н.А. Бердяевым, что « цивилизация – это социально-коллективный процесс, а культура – индивидуальный и идущий вглубь ».

Можно сказать, что у человека высокая культура, но нельзя сказать, что у него высокая цивилизация. Более того, мы знаем немало примеров, когда целые народы имели древнюю и утонченную культуру, но находились в крайней степени отсталости в вопросах цивилизации, и наоборот. Народ может находиться на последней ступени техники и цивилизации, но деградировать с точки зрения духовной культуры. А все потому, что культура – это как минимум отсутствие зла, а как максимум – святость, то есть наличие всех тех положительных качеств, которые в христианстве носят название заповедей. Их мы находим у Самого Спасителя и в Его учении. Это и есть настоящая духовность, свобода от греховных страстей.

Как культура влияет на наши представления о Боге

26.06.11г.
Ильченко Ю.Н.

План:
I. Вступление.
Дружба – самый высокий уровень взаимоотношений. Отношения с Богом – это огромная радость и огромная сила. Существует поговорка: «С кем поведешься от того и наберешься». Бог сотворил человека для отношений с Собой. Через грехопадение эти отношения разрушились. Иисус восстановил эти отношения. Без отношений с Богом мы не состоимся как верующие.

Бог – личность. Он хочет общаться с нами, а не только восполнять наши нужды. Раньше мы жили материальной жизнью, теперь мы – новое творение, у нас новая жизнь – это отношения с Богом. Мтф.6:32,33 – прежде всего ищите отношений с Богом, все остальное придет, Рим.8:32 .
Бог открывает для нас новые возможности жить и физической жизнью, и духовной. Бог хочет, чтобы в нашей жизни произошел переход от естественного к сверхъестественному. Бог хочет научить нас жить новой духовной жизнью.

II. Иисус – наш главный приоритет.
Мтф.22:36-37 Первая и наибольшая заповедь. Доказательство того, что мы любим и ценим Бога – это время, которое мы проводим с Ним. Любовь должна вырасти в нашем сердце. Откр.2:4-5 Вернись на прежний уровень отношений с Богом. Если утрачены отношения с Богом, стирается граница святости. Где есть грех, там нет Бога, остаются религиозные ритуалы. Законники стараются все делать своими силами, тогда нет силы Божьей, нет любви к Богу.
Фил.3:7-8 До встречи с Богом у Павла был другой смысл жизни и он считал его правильным. Но после встречи с Иисусом, все изменилось, его ценности и приоритеты. Самым главным стало для него – познать Христа.
Придя к Богу, мы часто продолжаем жить видимым, внешним, материальным. Но Бога не устраивают формальные отношения. Хождение с Богом требует от нас переоценки всей нашей жизни. Наша вера – это наши убеждения, поступки, ценности. Вера задает курс нашей жизни, учит нас жить в Божьем присутствии, формирует наши убеждения.
Лук.1:15 – У нас должно быть настоящее покаяние, чтобы Иисус стал самым главным приоритетом в нашей жизни. Чтобы приобрести Христа, построить с Ним настоящие отношения, мы должны знать, от чего нам нужно отказаться и что изменить.
Матф.12:34, Втор.30:6,10, 15,16,20 Наше сердце должно быть прилеплено к Богу, Он – должен быть нашим сокровищем. Это выражается в наших отношениях, поступках, словах. Через отношения Бог указывает нам куда направлять свое сердце, мысли, желания, открывает нам Свои планы, мечты. Весь ад поднимается, чтобы остановить твои отношения с Богом. Нам надо прилагать усилия, строить и развивать отношения с Богом, применять Слово Божье в своей жизни, то Слово, которое вы слышите на собрании ( Лук.6:46 ).

Как религия меняется с течением времени

По меткому замечанию Джеймса Коллинза, западная философия отягощена бременем Бога.На протяжении всей истории этой науки, от Древней Греции до начала третьего тысячелетия нашей эры, от Платона до Плантинги, величайшие мыслители человечества пытались ответить на вопрос о Боге. Существует ли трансцендентная личность, сотворившая вселенную и являющаяся источником нравственности?

К несчастью, современные западные университеты уходят все дальше от классического гуманитарного образования, и поэтому студентам не хватает ни информации, ни практических навыков, необходимых для поиска ответа на этот вопрос. Вместо того чтобы серьезно поразмыслить над ним, они зачастую довольствуются тем, что принимают на веру упрощенные ответы и светские предрассудки своих преподавателей. Вот как описывает сложившуюся ситуацию один из моих коллег:

«Я преподаю «принципы критического анализа в мышлении, письменной речи и чтении» на кафедре риторики и письменной речи в университете. По долгу службы мне приходится читать тысячи студенческих работ, посвященных происхождению жизни, философии человека, релятивизму и т.д. Подавляющее большинство студентов рассказывают о «расширяющих кругозор» курсах, на которых они научились «критически» мыслить (т.е. отрицать существование Бога или традиционной морали) и которые привили им агностицизм или атеизм. Самое смешное, что все эти рассказы очень похожи, и если копнуть поглубже, то выясняется, что лишь немногие студенты могут обосновать свою вновь обретенную веру в… ничто. Они довольствовались тем, что доверились своему обаятельному преподавателю биологии (антропологии, философии, политологии), который «доказал», что Бога нет, используя ничтожнейшие аргументы вроде «Это же очевидно…».

Из своих бесед со студентами я вынес впечатление, что большинство из них не способно четко обосновать свои представления о Боге. Сказанное относится не только к неверующим, но и к студентам-христианам, которые зачастую не могут высказать ни одного разумного аргумента в поддержу своей веры.

Как наши убеждения формируют наше понимание Бога

Младенцы совершенно беспомощны при рождении, поэтому неудивительно, что у них развивается сильная эмоциональная связь со своими родителями. Психологи называют эмоциональную связь между младенцем и матерью привязанностью.

Дети понимают, что они могут доверять своей матери и другим опекунам, ведь те удовлетворяют их физические и эмоциональные потребности. Так у них развивается безопасный стиль привязанности. По мере взросления дети используют своего опекуна как надежную базу для исследования мира.

По разным причинам родители не всегда могут в полной мере удовлетворить потребности своего ребенка. В таких случаях у него развивается ненадежная привязанность, которая может принимать одну из двух форм.

Некоторые дети узнают, что им нужно быть особенно суетливыми и нуждающимися, чтобы привлечь внимание матери или отца, и у них развивается тревожный стиль привязанности. Вместо этого другие учатся полагаться на себя, формируя избегающий стиль.

Стили привязанности, сформированные в раннем детстве, могут переноситься во взрослую жизнь, когда человек строит отношения с близкими людьми и друзьями. Люди с безопасным стилем привязанности чаще строят доверительные, любящие отношения, зная, что у них всегда есть близкие, к которым можно обратиться в трудную минуту.

Напротив, люди с тревожным стилем привязанности могут жаждать близости, но их постоянное беспокойство часто отталкивают любого, кто приближается к ним.

Между тем люди с избегающим стилем привязанности могут поддерживать поверхностные отношения с друзьями и возлюбленными, всегда думая в глубине души, что они могут полагаться только на самих себя, когда дела идут тяжело.

Как наши убеждения о Боге могут меняться со временем

Наши убеждения базируются на страхах. Это могут быть разные страхи, например, связанные с неудачей в прошлом и нежеланием повтора в будущем. Боязнь любого рода страдания формирует наши закоренелые установки. А подкрепляет эти программы желание получить что-нибудь приятное.

Мы чего-то достигли, добились, осуществили в прошлом и закрепили убеждение, что таким образом сможем повторить это в будущем. Соответственно, возникают параллели и ассоциации.

Ассоциации могут быть полезными, в случае, когда помогают нам достичь желаемого и служат созиданию. А иногда могут слишком обобщать понятия, упрощать их и мешать увидеть ситуации в целом. Тогда создается ложное чувство уверенности, которое ограничивает восприятие мира.

Живой и подвижный ум готов к экспериментам и новым открытиям, а окаменелые ограничивающие убеждения могут помешать получить новый опыт в будущем, попросту не давая шансов его заметить.

Абориген, считающий Землю плоской, с края которой можно упасть в космос, не видит корабля на горизонте. Потому что в его картине мира это невозможно.

Я читал, что индейцы Майя не увидели кораблей конкистодоров, подплывающих к берегу, потому что в их мировосприятии это было невозможно.

Поскольку все наши убеждения основаны на прошлом опыте, вернее, на нашей интерпретации событий, то можно сказать, что на них нельзя полагаться в будущем. Поскольку, если бы мы восприняли информацию иначе, то и опыт был бы совершенно другим, а значит и поведение в будущем будет изменено.

Не стоит относиться к своим интерпретациям как к законам, которые нельзя изменить. Все пластично. И для того, чтобы изменить свою жизнь, необходимо поменять образ мышления — убрать неработающие ассоциации и убеждения, что тащат вниз.

Самая большая глупость — это делать то же самое и надеяться на другой результат.

Как наши убеждения о Боге могут быть сформированы нашими личными переживаниями

Символ веры начинается со слова «верую». Таким образом, произнесение Символа веры является исповеданием нашей веры.

«Вера – всегда личностна. Каждый должен веровать сам, нельзя веровать за другого. Многие люди могут веровать в одно и то же из-за общности их опыта, но общность их веры и единство их веры должны опираться на личное исповедание. Вот почему в Православной Церкви Символ веры всегда произноситься от первого лица единственного числа»даже во время Божественной литургии, когда его произносят одновременно сотни и даже тысячи людей.

«Первое слово этого священного текста – «Верую» – связано с каждым последующим членом Символа и дает этому изъявлению общей веры христианского народа ценность персонального участия и ответственности каждого члена Церкви».

«Пространный Катихизис» называет исповедание «ближайшим и непременным действием сердечной веры в Бога». Ап. Павел свидетельствует, что исповедание веры необходимо для спасения, «потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» ( Рим. 10:10 ).

Действительно, открытое, бескомпромиссное исповедание укрепляет веру, тогда как стремление скрыть свою веру, напротив, отрицательно сказывается на духовной жизни, приводит к появлению сомнений. Конечно, это не значит, что христианин должен нарочито демонстрировать свою веру, навязывать свои убеждения всем окружающим. Господь предупреждает об опасности бросать жемчуг перед свиньями ( Мф. 7:6 ). Но в то же время христианин всегда должен быть готов дать исчерпывающий ответ на вопрос «како веруеши?» Ап. Петр наставляет: «будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» ( 1Пет. 3:15 ).

Таким образом, исповедание веры необходимо не только для спасения своей души, но также и для научения и спасения ближнего. Отречение от веры всегда рассматривалось Церковью как тяжелейший, смертный грех . Ведь человек, по тем или иным причинам отрекающийся от веры, свидетельствует тем самым, что Бог не является для него главной жизненной ценностью, показывает, «что не имеет истинной веры в Бога Спасителя и в будущую блаженную жизнь».

Не каждый христианин в силу уровня своего образования или других индивидуальных особенностей может быть проповедником, служителем слова, но каждый может и обязан миссионерствовать примером своей жизни. С древнейших времен исповедание веры понималось как единство слова и дела, убеждений и образа жизни. Так, во втором послании св. Климента Коринфянам, псевдоэпиграфическом памятнике христианской письменности середины II столетия, говорится:

«Итак, не будем довольствоваться только тем, чтобы называть Его Господом: это не спасет нас. Ибо Он говорит: «не всякий, кто говорит Мне: Господи, Господи! спасется, но делающий правду» . Поэтому, братья, будем исповедывать Его делами, взаимной любовью, не прелюбодеянием, не злословием друг на друга, не завистию, но воздержанием, милосердием, добротою; мы должны сострадать друг другу, а не быть сребролюбивыми. Такими-то делами будем исповедывать Его, а не противными им».

Так же, как делами можно исповедывать Господа, делами же можно отрекаться от Него. По словам ап. Павла, «кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» ( 1Тим. 5:8 ).

Как наши убеждения о Боге могут быть сформированы нашими личными убеждениями

Религиозный опыт многих людей представляет собой не только опыт восприятия Бога или каких-то других сверхъестественных существ, но и опыт того, что Бог или другое сверхъестественное существо что-то делает или что-то говорит им. К этому случаю также применим принцип доверия. Данным перцептуальным утверждениям, подобно прочим, следует верить при отсутствии специальных соображений. Как и прежде, сомнения первого и второго типа с высокой степенью вероятности могут фальсифицировать лишь немногие такие утверждения. Что же касается сомнений третьего и четвертого типов, то они, вероятно, гораздо более широко применимы. Можно выдвинуть аргументы и доказать, что практически невероятно, чтобы Бог сказал или сделал то, о чем субъект утверждает, что так оно и было. Обычно это относится к тем случаям, когда предполагаемые слова или действия Бога (с очень высокой степенью вероятности) несовместимы с Его всеблагостью. Истинность утверждений о том, что Бог повелел субъекту лгать, насиловать или пытать, чрезвычайно маловероятна. Также это относится к контрпоказаниям, когда утверждение одного субъекта о том, что Бог открыл ему некую истину, может быть несовместимо с утверждением другого субъекта о том, что Бог открыл ему истину, противоречащую первой. Наконец, применимы также и сомнения четвертого типа. Нам не нужно считать, что Бог не существует, для того, чтобы полагать, что те каузальные процессы, которые Он установил, приводят к тому, что у людей возникают ложные убеждения относительно того, что Он повелел им делать. Возможно, эти убеждения возникают у них в результате свободного решения, принятого их религиозными наставниками, сформировавшими у них определенные представления о Боге, что и послужило причиной возникновения у них опыта того, что Бог повелевает им сделать нечто определенное. В таком случае то, что Бог повелевает им делать какие-то определенные вещи, не будет (даже отчасти) причиной их данного опыта.

Раньше я уже отмечал более низкую (по сравнению с опытом восприятия Бога) доказательную ценность опыта восприятия сверхъестественных существ, и теперь я отмечаю сравнительно низкую доказательную ценность более специфических видов религиозного опыта. Тем не менее опыт обоих этих видов может иметь косвенное значение для доказательства бытия Бога. Опыт восприятия Бога содержит в себе элемент (восприятие присутствия Бога), который не слишком уязвим для серьезных возражений относительно его соответствия действительности. В то же время опыт, связанный с переживанием присутствия других существ, представляет собой опыт присутствия таких личностей, наличие которых более вероятно в случае существования Бога, чем в противоположном случае. Так, например, опыт присутствия Пречистой Девы – это опыт присутствия такой личности, чье существование гораздо более вероятно, если Бог существует и поддерживает ее существование после смерти. В той мере, в которой существует опыт такого рода, он подтверждает существование того, что, в свою очередь, является свидетельством существования Бога, хотя и очевидно, что гораздо более слабым свидетельством, чем опыт восприятия Бога. Держа в уме все эти замечания, теперь я возвращаюсь к главному виду религиозного опыта – опыту восприятия присутствия Бога (который может быть элементом более специфического опыта).

Как наши убеждения о Боге могут быть сформированы нашими личными убеждениями о мире

Естественно-научные знания человек получает через исследование природы путем наблюдения и эксперимента, исторические знания приобретаются посредством изучения исторических памятников и документов. Каким образом возможно для человека иметь знание о Боге? Материалистические учения объясняют возникновение веры в Бога искаженным, фантастическим отражением в сознании человека окружающей действительности. Однако такого рода теории не выдерживают критики. В самом деле, человек может воспринимать действительность искаженно, например, принять канат за змею, но только при условии, что ему предварительно известно, что такое змея. Житель Крайнего Севера, никогда не имевший дело с этими теплолюбивыми рептилиями, такой ошибки никогда не совершит. Следовательно, для того чтобы увидеть в том или ином природном явлении нечто сверхъестественное, необходимо уже предварительно иметь понятие о сверхъестественном бытии. Поэтому источником нашего знания о Боге может быть только Сам Бог . Однако объектом познавательной деятельности человека может быть только тот мир, в котором он существует, Бог же, будучи Творцом этого мира, Сам не является его частью, но пребывает над всеми ( Еф. 4:6 ). Говоря философским языком, Бог трансцендентен миру. Конечно, человек может составить некоторое представление о Боге и через исследование тварного мира, ибо через рассмотрение произведений всегда возможно нечто узнать и о самом художнике. Следовательно, возможно познание Бога через красоту, гармонию, целесообразность, растворенные в мире. В сущности это есть не что иное, как естественная реакция человеческой души, которая, по словам христианского апологета Тертуллиана (II-III в.), по природе является христианкой. Такое, опосредованное творением, познание Бога, называется естественным богопознанием.